Накануне 85-летия со дня рождения Владимира Высоцкого его вспоминает вся страна. Какой символизм скрыт в этой дате и когда можно будет сказать о том, что Высоцкий стал классиком? Что он значит для молодых людей и почему им нужно посетить музей Высоцкого? Почему идея фильма «Спасибо, что живой» витала в воздухе? Какими Владимир Семенович был отцом, какие черты характера были ему присущи и почему быстрый темп жизни приблизил его уход? Гость программы «Живой интерес» на радио «МИР» Никита Высоцкий рассказал любопытные факты из жизни отца и его наследия.

 Сегодня совершенно особенный эфир. Это очень волнительная встреча, потому что человек, с которым я буду разговаривать, и человек, о котором мы будем говорить, - это особая тема для меня. Вгостях программы «Живой интерес» Никита Владимирович Высоцкий – актер театра и кино, кинорежиссер, сценарист, продюсер, педагог и, конечно, сын. Никита, здравствуйте!

- Здравствуйте!

- Понятно, что в эти дни вам, наверное, приходится давать очень много интервью, говорить о папе. Потому то 25 января, мне кажется, в нашей стране неофициально уже давно – день Высоцкого?

- Да, еще полуофициально это день студента. Но как-то эти две даты уживаются.

Ну для кого что важнее. Я услышала фразу Леонида Ярмольника, она мне очень понравилась: «XIX век – век Пушкина, XX век – это Высоцкий». Мне кажется, это не преувеличение!

- Вы знаете, время покажет. Сейчас отцу 85 лет, а пройдет 15 лет, это совсем немного, и будет 100 лет. Я где-то слышал такую фразу,что классиком становятся в свой столетний юбилей. Так что я рассчитываю дожить, посмотреть и тогда согласиться и с Ярмольником, и с вами про такую характеристику моего отца.

 Мне кажется, вы каждый день можете убеждаться в том, что творчество папы интересно, управляя музеем Высоцкого. Кто туда приходит, какое поколение? Понятно, что люди, которым 30-40 лет плюс, - они читали, слышали. А те, кто помоложе? Не забывается ли?

- Отчасти для этого существует музей. Половина посетителей любого музея, про Эрмитаж не буду говорить, но будь то Третьяковка, Пушкинский музей, музей Высоцкого или музей Льва Толстого, – это школьники, организованные экскурсии. Мы и существуем для того, чтобы люди, у которых в силу возраста и время Высоцкого, и сам Высоцкий достаточно далеко, все-таки почувствовали, а не просто прочитали в учебнике или в интернете посмотрели. В музее, видя его вещи, реальные документы, - на нашей экспозиции или на любой другой экспозиции, - коснулись атмосферы того времени, коснулись его творчества, жизни. Получится более по-настоящему, чем через экран компьютера. Для этого мы и существуем.

Публика очень разная. Согласен, что к людям нужен разный подход. Для людей, которым 30 плюс и 50 лет, - один подход. Они информированы, но им надо в чем-то дать возможность углубиться, узнать, уточнить.Для молодых другой подход, но молодость – недостаток, который очень быстро проходит.

Они же родились, когда Владимир Семенович уже ушел из жизни.

- Имеет смысл рассказать о его детстве, о войне и как он ее пережил, и как это потом отразилось на его творчестве. Какие-то, может, вещи, которые для людей моего возраста – банальность и общее место, но для них это,быть может, открытие.

Наш музей хорош тем, что все, что отец сделал, тут можно услышать, увидеть, послушать, прочитать, посмотреть на видео и так далее. У нас музей достаточно современный.

Есть удивительная голограмма!

- Она есть, и сейчас такими вещами уже никого не удивишь. Самое интересное, что эта голограмма производит большее впечатление на взрослых людей.

Их как раз, мне кажется, можно удивить!

- Да, а молодежь говорит, что видела где-то в универмаге какую-то рекламу, поэтому их как раз этим не возьмешь. Но, тем не менее, и в этом одна из основных задач музея, - молодых людей не нужно ждать, им нужно показывать, выстраивать коммуникацию с ними. Музеи занятыэтим, на мой взгляд, достаточно успешно.

Я с вами согласен, что поколение Высоцкого – это грустно, сейчас ему 85 лет, - поколение Высоцкого не молодеет, стареет, уходит. Тем более сейчас важно этому поколению отдать следующим поколениям то, что мы любили, что для нас важно, то, что составляло нашу жизнь. Сейчас очень важное время именно в смысле коммуницирования с молодежью, которой очень много. То,то было сделано в ХХ веке, не только Высоцким, нельзя потерять.

Сегодня у нас в гостях Никита Высоцкий, и мы начали говорить о музее. Вы сами сказали, что, когда люди приходят в музей, они могут узнать о детстве вашего папы, которое пришлось на военные годы. Вы сами помните, что он вам рассказывал? Ведь он тогда был ребенком.

- Он был мальчишкой. Это не только мое такое наблюдение, что о детстве он не рассказывал. Он рассказал это в песнях, в своем творчестве, уже как взрослый человек. Там было очень много тяжелого, очень много страхов, потерь, очень много боли, которая была вокруг него и которую он не мог не чувствовать, хотя был ребенком. Он очень редко,почти никогда не говорил о своих воспоминаниях, связанных с эвакуацией, где они были с матерью, или с возвращением из эвакуации в Москву. Он это рассказал, я повторюсь, в своем творчестве. Но это не значит, что у него было такое детство, которое совсем не хотелось бы вспоминать.

Все равно, дети есть дети, в любую эпоху.

- Конечно, дети есть дети. Мы сейчас много знаем о нем благодаря исследованиям и документам, благодаря воспоминаниям людей, которые жили рядом с ним, росли рядом с ним. Мы знаем, что он был чрезвычайно веселым, непосредственным. Я бы не сказал, что он был страшным хулиганом, но не без этого. Когда меня выгнали из школы, мама очень плакала и сказала об этом моей бабушке, маме моего отца Нине Максимовне. А она ответила: «Люся, ты счастливая мать, ты не представляешь, что вытворял Володя!» Поэтому он был разный.

Погодите, Никита, а за что вас выгнали из школы?

- Сегодня не мой юбилей!

Ну и что, все равно интересно!

- Подрался с последствиями, так скажем. С тем, что были травмы, больницы и так далее.

Но папа мог прийти в школу и на эту ситуацию повлиять?

- Знаете, я благодарен папе, у него была правильная позиция. Он говорил: «Нагадил? Разбирайся, расхлебывай сам». Когда было нужно, необходимо, скажем, связано со здоровьем моим или моего брата, с проблемами, которые возникают в любой семье, он всегда был рядом и всегда помогал. Но ходить разбиратьсятак: «Верните моего сына в школу, он набил кому-то морду, но зато он мой сын, идите ему навстречу», - такого не было.  Я ему благодарен, что он сумел это передать нам.

Воспитывал по-мужски.

- Хотя мы жили не одной семьей, он передал, что человек должен отвечать за себя сам. Ну мы и ответили тогда. Я побыл без школы, перед кем нужно, извинился, что надо, сделал, а дальше старался этого по возможности не повторять. Думаю, что, если бы он туда зашел и на следующий день я был бы в школе, все бы передо мной извинялись, потому что как-то неуважительно отнеслись, то все бы продолжалось.

Дата приближается, 25 января исполнится 85 лет со дня рождения Владимира Высоцкого. Ваш папа - известный певец, актер, поэт, но для вас маленького все равно он был просто папа. В какой момент вы поняли, что папа – глыба? В тот момент, когда попали в театр на «Гамлет»? Помните свои впечатления?

- Я помню впечатления от «Гамлета» и вообще то, что яочень любил Таганский театр. Для менясамое значительное было то, что он актер Таганского театра. У нас были пластинки, я бывал на концертах, я слышал, как он поет просто в домашней обстановке, за рулем машины. Но самое главное для меня было в театре.

Я не задумывался, он был слишком близко. Да, из каждого окна можно было услышать его песни, я вроде бы мог догадаться, насколько он значительное явление, но мне было мало лет.

Вам же было 5-6 лет, совсем еще маленький?

- И 5,и 6, и потом 10, потом 12. Когда отец умер, мне было 16. Я об этом не задумывался тогда.

Когда вы увидели «Гамлета», вам было 6 лет?

- Нет, «Гамлета первый раз я увидел лет в 12 лет, а последний раз в 16 лет.

Я никак не могу закончить мысль, отвечая на ваш вопрос, когда я ощутил, что он такая огромная, как вы говорите, фигура. Я это ощутил в день его похорон 28 июля 1980 года, когда увидел море людей, и эти люди ощущают то же самое, что я и мои близкие. Я понял, что я очень много про него не знаю. В общем, я стал пытаться узнать то, что не успел при жизни, и этот процесс продолжается по сей день.

Еще одно хочу сказать:в дате 85 лет есть странное сочетание. Отец прожил 42,5года и, если посчитать, то в день 85-летия будет 42,5 года с его смерти. Он умер 25 июля, а день рождения у него 25 января. То есть 42,5 года на земле и 42,5 года посмертия. Эти цифры сейчас равны, а дальше пойдет другой отсчет:посмертие с каждым днем будет все длиннее, больше его земной жизни. Этих 42,5 лет мне пока не хватило, чтобы сказать, что я все знаю про своего отца, что я узнал все, что хотел знать. Теперь мне остается только рассказывать другим, давать интервью, лекции читать.

Наверное, никогда не хватит времени, как думаете?

- Да, жизнь у него была короткая, но невероятно насыщенная. Он сделал за эти 42,5 годавсе, что прожил, все, что был должен сделать. Он прожил коротко, но правильно и эффективно – плохое слово, успешно – тоже плохое слово. Правильно.

Пусть будет такое слово. Мы сегодня разговариваем с Никитой Высоцким. Я хочу попросить вас, Никита. Если сказать о вашем отце в трех словах, то он был: раз, два, три. Сможете?

- Нет. Сейчас самое главное - быстро что-то сформулировать в смске, очень короткие ролики в Ютюбе или еще что-то…

Такой век.

- Я человек ХХ века, я не считаю, что можно в трех словах исчерпать его личность. Он был Высоцким. Люди с этой фамилией живут, и наша семья, и однофамильцы,и в других странах и так дальше, но все равно все знают, кто он такой. «Высоцкий Владимир Семенович» – вот, наверное, такие три слова можно сказать, и будет понятно, о ком идет речь.

 По поводу века и по поводу скорости. Мне кажется, Владимир Семенович вписался бы в этот бешеный XXI век. Он же, по рассказам, быстро ходил, быстро реагировал, водил машину, это так?

- Это так. Другое дело, в XXI веке очень многие люди ходят медленно, отпускают животы, лежат на диване.

Тем не менее, все равно смотрят на минуты, на секунды. Мы ускорились!

- Я понимаю, о чем вы говорите. Да, наверное, он вписался бы. Я и не только я часто думаем, что было бы, когда кризис в 42 года миновал, как бы он дальше жил, с кем бы он был.

В нашем веке он продолжает оставаться востребованным и нужным людям, в том числе и молодым. Он востребован этим временем, гораздо, может быть, более стремительным, чем время, в которое он жил. Наверное, причина еще и в его какой-то собственной, внутренней бешеной скорости, как вы сказали.

Он торопился куда-то или просто по-другому не мог?

- Сложно сказать. Иногда, наверное, торопился, иногда боялся не успеть. Особенно в конце жизни у него было ощущение ухода, он понимал, чувствовал, что ему очень многое надо успеть доделать, что он что-то не сделал из того, что был должен. Но вообще это его врожденное качество, об этом говорили очень многие люди, которые наблюдали его с детства, с юности, когда он еще не был знаменитым, большим, великим и так дальше, они говорили о том, что он с дикой скоростью соображал, менял решения, мог быть абсолютно непредсказуемым. Такая егоскорость - это было всегда.

Это, скорее, врожденное, чем приобретенное, но помогало ли это ему в жизни, не знаю. Думаю, что иногда помогало. Я как-то ехал с отцом в машине, как вы рассказываете, на бешеной скорости, и в последний момент он увидел огромный котлован, который ничем не был огорожен, табличка висела типа «Проход закрыт». На такой скорости, как он ехал, увидеть это было нельзя. Мы буквально колесами повисли, он успел затормозить, выдал тираду, которую я вам повторять не буду. Но мне это жутко понравилось, и я пришел к маме и говорю: «Ты представляешь, как он ездит, как он среагировал, все равно успели, поругался, развернулся и поехал дальше!» Она сказала: «Вы не понимаете, вам всем это нравится, а он из-за этого очень скоро умрет». Как сказала моя мама, так и случилось. Эта скорость, с одной стороны, давала невероятные возможности, с другой стороны, сжигала его гораздо быстрее, чем он мог бы прожить.

Никита, сейчас вспоминали одну из ваших поездок с папой в машине. Вы сказали чуть раньше, что он пел за рулем. Он напевал свои песни или что-то мог услышать по радио и подпеть? Что он любил?

- Я приехал из пионерского лагеря, где мы с братом услышали несколько песен, что сейчас люди ностальгически называют «городской романс». «В нашу гавань заходили корабли», вот такие песни. С нами ехал Сева Абдулов, была гитара. Я спросил отца: «Это твои песни, это ты написал? Многие говорят, что это твои песни». Он говорит, что нет, но это прекрасная песня, Сева взял гитару и стал петь вторую серию, я это запомнил: «В нашу гавань заходили корабли, у юнги были крепко сжаты зубы, он ищет берег сквозь ночной туман, на берегу осталась крошка Мэри», и так далее. Я запомнил с одного пропева. Он довольно долго это делал, он знал бесконечно этих песен, унего была феноменальная память. Многие рассказывают, что он не должен был каких-то вещей знать, но где-то слышал, где-то мимо проходил и, когда ему это было нужно, он как будто с полки брал нужную книжку. У него была удивительная память, у моего братапримерно такая же. У меня посложнее, мне надо тексты учить. Он даже на концертах своих почти никогда не сбивался, когда пел. У него небыло, как сейчас, когда люди ставят перед собой пюпитры с текстом, он все помнил и так было до конца. Он редко пел по запискам, но мог вспомнить на концерте какую-то древнюю песню, начать ее петь и нигде не ошибиться. Память была частью его инструментария, которым он пользовался.

Люди составили словарь Высоцкого – в нем слова, которые он употреблял. Он действительно очень большой, один из самых больших из людей, пишущих в ХХ веке. Видите, я хочу вам рассказать все, что знаю.

А я хочу сразу все спросить!

- Мы как-то с Севой Абдуловым говорили, вспоминали, что он мог запеть, где угодно, когда это было к месту, когда ему этого хотелось или хотели его близкие люди. За рулем, за столом, просто на кухне - чужой, своей, где угодно. Сева рассказывал, что он пришел к нему на день рождения как раз после «Гамлета», - гости уже расходились, был вечер. Отец был с гитарой и говорит: «Сейчас чуть-чуть попою и поедем, потому что я устал, все-таки был спектакль». Когда он перестал петь, уже светало, и никто не расходился. Он не был таким человеком, которого надо было заставлять.

Просить: «Спойте пожалуйста, Владимир Семенович!»

- А он: «Ну ладно, может быть, чуть-чуть попою». Нет, он охотно это делал.

Никита, вы немного сравнили себя со своим братом Аркадием, сказали, что память у Аркадия лучше. Но ни для кого не секрет,что внешне и голосом в папу больше вы. Удивительно, как играет природа: слушаю ваше интервью, интонации, вот буквально какие-то слова, - очень похоже! Идея фильма «Спасибо, что живой» возникла как раз на этом фоне. В титрах вы продюсер и режиссер?

- Нет, я не режиссер, я продюсер и сценарист.

Вернусь к тому, похож ли Аркадий на отца, - похож, просто немножко по-другому. Мы разные с братом, просто у него какая-то другая схожесть, но она, безусловно, есть. Часто спрашивают, почему он почти не дает интервью. Он очень важный для меня человек, и я не хотел бы, чтобы было так, что «он похож, а ты не похож», я к нему серьезно отношусь, он мой брат родной. Так что закрыли тему брата.

Что касается идеи фильма, она летала в воздухе. Можете верить,можете проверить, но мне за две недели позвонили четыре очень крупныхпродюсера, которые говорили о том, что необходимо начать работу по созданию художественного фильма, чтобы в главной роли был Высоцкий. Эта идея была в воздухе, и сама идея сюжета, именно этого эпизода, жила со мной очень долго.

Я никогда не думал, что сделаю что-то из этой истории, которую мне рассказал на девять дней отцовских все тот же Сева, - он очень важный человек для моего отца. История о том, как ровно за год до смерти отец умер, но все-таки ему был даден еще один год. Он мне ее рассказал, я с ней жил. Я не собирался делать сценарий, но в какой-то момент все сошлись на том,что именно этот эпизод может быть основой.

Проект вела студия «Дирекция кино», это продюсеры Эрнст и Максимов. Для меня большая честь, что я рядом с ними называюсь продюсером. Я небыл продюсером в прямом киносмысле этого слова, там была довольно молодая группа – Петя Буслов, Игорь Гринякин. Все они лет на 15 младше меня и называли меня «ветеран», я был старшим среди них. Еще они говорили: «Вот наша совесть ходит». Я был скорее ветераном и совестью, а не продюсером, но это была очень важная работа.

Вы сразу выпрямляли спину, когда это слышали?

- Вы знаете, я иногда зубами скрипел, по-разному. Кино – это работа, но я считаю, и начал с того, что эта работа была необходима. Это не то,что я отдал работе ту историю, с которой жил много лет, для меня она очень важна. Я сделал на ее основе сценарий, самое главное, что это было нужно и что эта картина выполнила в том числе просветительскую роль: снова ввела эти было потерявшиеся интересы к Высоцкому у молодежи и так дальше.

То, с чего мы с вами начали, про связь поколений.

- Да, тогда необходима была не тихая работа, - не только мемуары или еще что-то, что,безусловно, было и тогда и сейчас. Тогда был необходим именно такой взрыв. Был интерес к Высоцкому, - зависали сайты, где было что-то, связанное с ним, тем более его песни, сметались его книги с прилавков. Это было нужно сделать,это кино очень успешное. Сейчас все хвалят «Чебурашку», который много заработал, и это хорошо, там работаетмного друзей, я за них рад. Наш фильм тоже был рекордсмен, мы собрали приличные деньги, это была успешная работа. Но самое главное – то, что произошел всплеск интереса к творчеству, к личности отца. Это самое главное.

Никита, спасибо за разговор! Я думаю, мы еще поговорим, но я бы хотела попросить не через 15 лет, когда будет столетие Владимира Семеновича, когда мы будем понимать, классик он или нет, а гораздо раньше. Как вы сами сказали, целой жизни мало, чтобы что-то о нем узнавать. Поэтому давайте встречаться чаще. Спасибо вам заразговор!

- Спасибо вам!